Между первой и второй перерывчик небольшой…

0
4

Наш корреспондент сменил профессию, поработав в выездной бригаде наркологического центра "Феникс""Ну что ж, Марина, будете теперь медсестрой", — напутствует меня Сергей Анатольевич, представительного вида доктор — в очках, при бороде. Я в ужасе: "Мой диплом медсестры гражданской обороны — сплошная липа. Не могу, не умею, не уколю:" "А мы и не позволим, не надейтесь, — смеется Сергей Анатольевич. — Алкогольную интоксикацию снимать — это вам не заметки писать. Процедура очень ответственная, только для профессионалов. Проводить лечение в домашних условиях не всякий врач может. Капельницу поставить и то опыт да навык нужен".
Получив армейское указание: "раз — сидеть и два — смирно", отправляюсь с С. А. по вызову.
Темная ночь, улица Нейбута. Нам везет: в частоколе домов-"крейсеров" наш находится сразу. В доме освещенный подъезд, и работает лифт. Мчим ввысь, на девятый. Кажется, дверь открывается мгновенно — люди ждут.
Молодого мужчину под руки тянут двое — друг и родственник. У мужчины серое лицо и угасшие глаза. Его бьет дрожь. Говорит с трудом. Оказывается, он уже не пьет, а выходит из запоя. И это ему не удается. Поняв, что с мужем неладное, жена вызвала специалистов.
"Вот наши документы, — показывает удостоверение, лицензию Сергей Анатольевич. — Государственное предприятие, врачи-профессионалы, будем контролировать восстановление:"
"Да мы вам верим. Ничего не надо", — вдруг отмахиваются родственники. "И напрасно, — говорит Сергей Анатольевич. — Разве можно доверять жизнь и здоровье близкого вам человека первому встречному? Тут без проверки никак нельзя. Тем более сейчас столько всяких лекарей развелось".
Почуяв деньги, чистить и отпаивать пьющие организмы, действительно, начали многие. Объявления с предложением "вывести из запоя" найдутся в любом рекламном издании. Среди "вытрезвителей" были замечены гинеколог, студенты мединститута, медсестра, терапевт и представители ряда других специальностей. Арсенал средств может быть внешне солидным — куча препаратов или невелик — нередко всего лишь капельница с глюкозой да аскорбинкой. Нет самого главного — должного контроля за состоянием больного.
А реакция на лекарства может быть непредсказуемой. В "Фениксе" рассказывали, как один из пациентов вдруг буквально на глазах начал раздуваться, как шар, покрылся алой бисерной сыпью: Так подействовала на него вроде безобидная аскорбиновая кислота. Запросто можно было бы потерять человека, не окажись рядом знающий доктор с набором необходимых медикаментов.
…Итак, документы проверены, руки вымыты, больной уложен в постель. Сергей Анатольевич знакомится с пациентом, одновременно ловко устанавливая капельницу, выкладывая лекарства, шприцы:
Андрею 37 лет. Мужчина в расцвете сил — физических, интеллектуальных, сексуальных. Но это среднестатистический мужчина — живой-здоровый. Наш подопечный "скорее жив": И сил у него никаких не осталось. Он пьет шесть дней без продыху. Последнюю дозу — полпузыря — принял поутру: "Я ее (водку. — Прим. авт.) в рот, она — изо рта". "А зачем вливали-то, если уже не лезет?" — глупо интересуюсь я. "Думал, легче будет, — бормочет Андрей. — А потом как сердце прихватило, голова закружилась, слабость навалилась". С. А. аккуратно вводит иглу в вену. "Про "Коктейль Молотова" что-нибудь слышал? — спрашивает Андрея. — Кремлевские старцы, да и молодцы многие от запоя им спасались. Для простого народа коктейль такой был недоступен. Нынче проверенным на знаменитостях средством "отпаиваем" и простых граждан".
Кроме коктейля Андрей принимает горсть таблеток. Их задача — восполнить в организме витамины, аминокислоты, что-то там еще крайне нужное, но подчистую "слизанное" чертовой водкой, как коровьим языком. "Водка сейчас пошла очень плохая, — сетует С. А. — Или фальшивка, суррогат, или на скверном китайском спирте. Помимо мощной интоксикации вызывает необыкновенно быстрое привыкание. Хотя и без того до 3-й стадии алкоголизма, считай, почти безнадежной, можно дойти за четыре года. А первая, начальная стадия болезни незаметно и очень быстро перетекает во вторую".
"Доктор, а ты сам-то принимаешь?" — интересуется распластавшееся на диване тело. Андрей уже слегка отошел — порозовел, в глазах появилось осмысленное выражение. И я вдруг вижу, что это очень даже интересный мужчина. За что же он себя так?! И жена, суетящаяся рядом, на стерву совсем не похожа. Есть красивая милая дочка. Есть отличная работа — старпом в престижной морской компании. Дом ухожен, явный достаток. И явная болезнь — алкоголизм.
"…Нет, я не пью. Шесть лет — ни капли. Нет, не кодировался, — спокойно раскрывает себя Сергей Анатольевич, — но считаю, раз я говорю людям о вреде алкоголя, значит, и сам не должен пить. Сказал — и бросил. Думаю, навсегда. А вот один мой знакомый в 30 лет дал зарок не пить до 53 лет. Вот уже восемь лет сам себя держит. И очень доволен жизнью".
"Сестричка, долго еще капельница капать будет?" — неожиданно пугает меня родня. С. А. успевает спасти мою медицинскую репутацию: "Минут 15-20. А спать Андрей будет до утра. Проснется, дадите таблетки по схеме. Запивать минеральной водой, в которую выжать два лимона. Очень помогает восстановиться".
…На следующий вызов еду уже с другим врачом. Виталий Станиславович прекрасно говорит и очень профессионально работает. Этот совсем молодой на вид доктор много лет спасал народ на "Скорой помощи", 10 лет был реаниматологом-анестезиологом.
"Однажды к нам на "Скорую" приехали американцы. Бедные, они никак в толк не могли взять, как же это мы без вертолетов обходимся, — вспоминает Виталий Станиславович. — У них "скорая" должна через 10 минут у пострадавшего быть, за 10 минут принять все меры и еще за 10 минут доставить человека в больницу — это их "золотые полчаса". Мы в это время, увы, не укладываемся. Но очень часто берем верх профессионализмом".
Мы долго кружим среди домов в районе "Гайдамака". С нумерацией у нас сложно — то запутана, то вовсе отсутствует. Наконец находим искомый объект. Это краснокирпичный современный домина со старорежимной консьержкой, которая на самом деле обычная бабуля-вахтерша. Кто мы — ни слова, но к кому — называем, как положено.
В этот раз нас пригласили родители — самые близкие люди несчастного алкоголика. Другой близкий человек — жена — кинула его еще год назад. Устала от вечной борьбы, тревоги, страхов, обид. Ей стало легче, а у него сорвался, может быть, последний якорь.
Константину всего 36. Блестящий военный — с отличием окончил училище, академию. Прекрасно шел по службе. В 34 — подполковник. И вдруг — неожиданная страсть. И ладно бы к женщине, так нет же — к водке. Запои длятся несколько дней, начинаясь обычно в дни зарплаты.
В светлые дни пытался "завязать" — дважды. То при помощи лазера, то при установке профессора на смертельный исход. Едва дождался срока окончания "кодирования" — напился в тот же день до беспамятства.
Виталий Станиславович меряет давление — 160 на 100. Многовато для товарища офицера. "Какие-то еще болезни есть?" — спрашивает пациента. Тот выдает целую "пачку" — на учете как гипертоник, сердце шалит. И при этом глушит водку неделями! Тут и здоровый не выдержит.
Константин засыпает быстро. Он не спал уже две ночи. И все пил, пил, пил. Причем в одиночку. Компания ему уже не нужна — смысл исключительно в выпивке.
"У алкоголика так устроен организм, — просвещает В. С. — Он работает на спирте. Его собственные клетки прекращают вырабатывать необходимый для жизнедеятельности этанол и берут его только извне. И — разрушают себя, истощают. Алкоголизм неизлечим. Но эту болезнь можно остановить. Надо только принять решение".
Оно может быть лишь одно — не пить вообще. Алкоголик никогда не сможет пить умеренно и культурно. И этот рекламный доктор Майоров врет по телевизору всей стране, когда уверяет, что научит кого-то пить в меру. "Так не бывает, — говорит
В. С. — Соленый огурец никогда не будет свежим!"
"Что вы нам посоветуете, как его лечить?" — вздыхая, спрашивает пожилая грустная мама. Она все еще очень красива. И муж — ей под стать. Оба состоявшиеся, приличные люди, в роду ни одного алкоголика. И такая беда с единственным сыном.
"Сначала надо оказать экстренную помощь, снять синдром отнятия спиртного, — говорит Виталий Станиславович. — Мы сейчас сделаем все что нужно. Потом будем звонить — выяснять, как самочувствие. Через день он должен войти в норму. И тогда уже вам надо убедить его пойти к психологу, чтобы создать мотивацию на лечение. А дальше выбирать способ лечения. Их очень много. Почему-то все зациклились на кодировании. И зря — каждому свое. Может быть, сыну стоит "подшиться" — так в народе называют имплантацию эсперали?"
Родители вежливо благодарят. Видно, что они уже ни во что не верят. А жаль — их сына еще можно спасти.
В. С. подписывает договор, и мы отбываем. Я снимаю мифический белый халат, а наркологи продолжают работу — дежурство только началось.
Говорят, сегодня они вырвут из вонючих водочных объятий еще человек десять. Но уже завтра, оклемавшись, трое несчастных вновь пойдут той же дорогой — к смерти. Есть такая статистика. И есть определение алкоголизма — как первичное, хроническое, прогрессирующее заболевание с летальным исходом. Страшно.
Марина ПОПОВА

Предыдущая статьяОбъявлены врагами желудка
Следующая статьяУпрямый жир

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста, введите ваш комментарий!
пожалуйста, введите ваше имя здесь